С чем у многих из нас ассоциируются новогодние праздники? Правильно, с обильной едой. В эти дни мы едим много, едим часто, и вот что интересно: сколько бы мы ни съели, на следующий день (а то и в тот же день) нам снова хочется есть.

Почему? Дело в нашем растянувшемся желудке?

Уверен, что легко могу предсказать, как буду себя чувствовать после рождественского ужина: вялым, ленивым и объевшимся. Но к обеду следующего дня (и тут я тоже уверен) я легко найду место в своем желудке для еще одного ростбифа.

Если вдуматься, то это выглядит довольно странно: на следующий день после грандиозной обжираловки мы опять можем съесть столько же. И ведь нам снова хочется, как будто мы забыли, как нашему желудку было тяжело!

Почему мы чувствуем голод даже после таких пиров, как рождественские и новогодние застолья? Неужели переедание так растягивает наш желудок, что в нем уже на следующий день появляется больше места для еды? Когда я думаю об этом, у меня урчит в животе.

Ответ же для большинства из нас таков: мы чувствуем голод не вопреки огромному количеству пищи, которое потребили накануне, а благодаря ему.

Что вообще это такое — ощущение голода? Позыв, который подталкивает вас поесть, — это результат определенного количества физиологических изменений в вашем организме.

Желудок сжимается, когда пища переваривается, чтобы помочь ей пройти дальше, в кишечник. Он урчит, когда воздух и пища в нем перемещаются по мере того, как пища проталкивается ниже. (Кстати, такое урчание часто бывает первым признаком того, что мы голодны.) После этого желудок снова расширяется, он готов к приему пищи — и это работа гормонов.

Но то, что пища делает наш желудок больше, растягивает его — не совсем так. Наш желудок очень эластичен, и даже после сытного обеда он возвращается к своему изначальному объему (от 1 до 2 литров).

На самом деле у большинства людей желудок имеет примерно один и тот же объем — независимо от нашего роста или веса.

Что мы, возможно, не осознаем, так это работу гормонов голода — NPY (нейропептида Y) и AgRP, синтезируемых в гипоталамусе, и грелина — в желудке.

Грелин вырабатывается, когда желудок пуст, и это стимулирует синтез в нашем мозгу NPY и AgRP. Последние два гормона отвечают за создание чувства голода, которое перебивает работу тех гормонов, которые отвечают за ощущение сытости.

Возможно, странно, что уровень грелина может быть выше у худощавых людей и ниже — у полных. Казалось бы, гормон голода должен в большем количестве присутствовать у тех, кто больше ест. Но такое противоречие отражает то, насколько сложна наша эндокринная система.

Итак, за чувство голода отвечают в основном только три гормона, в то время как за чувство насыщения — более десяти. Два из них — GIP и GLP-1 — стимулируют выработку инсулина, чтобы управлять углеводным обменом.

Еще несколько гормонов отвечают за снижение скорости движения пищи по пищеварительному тракту, которое дает нашему организму время переварить еду. Два из них играют главную роль в уменьшении чувства голода: CKK и PYY.

Но даже если наш желудок имеет гормональную систему оповещения о том, что он пуст, часто в дело вмешиваются приобретенные знания — выработанные ассоциации, привязанные ко времени дня, когда «надо» чувствовать себя голодным. Таким образом, даже если вы очень плотно поели в обед, ко времени ужина вам снова хочется.

«Если вы постоянно берете с собой плитку шоколада или чипсы, когда садитесь на диван смотреть телевизор, ваш организм привыкает ассоциировать сидение на диване со вкусной едой. В результате, как только вы садитесь перед телевизором, вы чувствуете голод, — объясняет Каролиен ван ден Аккер, исследователь из Centerdata (Нидерланды). — Такое случается, даже когда вы сыты».

Переедание как таковое не так плохо, говорит ван ден Аккер. В отличие от клинического диагноза «обжорство» (психогенное переедание), при котором человек часто испытывает чувство вины или стыда, обычное переедание бывает просто привычкой, которую можно преодолеть.

Но «приобретенный голод» может сделать такое преодоление весьма сложной задачей.

Когда мы привыкаем получать удовольствие от пищи (особенно от пищи, богатой сахаром) в определенное время дня, в сочетании с определенными запахами, определенной ситуацией и поведением, каждое воспоминание о таких вещах будит аппетит.

Это не только психологический, но и физиологический отклик — слюноотделение, как у пресловутых собачек Павлова. Люди в этом смысле не сильно отличаются от собак.

Был проведен эксперимент, когда людям показывали простые изображения — круги и квадраты. Когда они видели квадраты, им давали шоколад, и впоследствии, каждый раз когда они видели квадрат, им хотелось шоколада.

Причем шоколада для выработки такого «голода» можно было давать совсем немного — 1-2 грамма, в течение четырех дней. Привыкнуть легко, отмечает ван ден Аккер, а вот отвыкнуть тяжелее.

Порой даже наше настроение, наши эмоции могут стать спусковым крючком, психологическим триггером. Люди часто рассказывают, что теряют контроль над тем, сколько они едят, когда находятся в плохом настроении или устали.

В принципе, любое настроение, даже самое хорошее, может быть триггером, запускающим автоматический поведенческий ответ в виде чувства голода, если в таком настроении вы постоянно едите что-то.

Во время экспериментов было не раз продемонстрировано, что в компании мы съедаем больше. Возможно, потому, что удовольствие от общества друзей снижает концентрацию на контроле за тем, сколько мы едим.

Даже в условиях лаборатории, когда людям давали тарелку с макаронами, они съедали больше в присутствии знакомого, с которым можно было поболтать.

Знание всего этого помогает бороться с такими привычками.

«Когда мы пытаемся помочь людям есть меньше, мы сосредотачиваемся на отучении от приобретенных привычек, — рассказывает ван ден Аккер. — Мы объясняем им: съев один раз что-то вкусное, совершенно не обязательно повторять этот опыт в последующие дни [чтобы не закреплять привычку]».

И это важно: другие исследования показали, что всего один раз нарушив привычку правильно питаться, мы быстро скатываемся к привычке питаться неправильно.

Так что, наверное, нет ничего удивительного в том, что уже на следующий день после плотного семейного обеда с близкими и друзьями мы снова чувствуем голод. А то и в тот же день, к ужину.

Это не потому, что у нас растянулся желудок, а потому, что мы воспитали в себе привычку очень много есть по праздникам.

Когда наш мозг принимает соответствующие сигналы — запахи, изображения, звуки, с которыми у него ассоциируются Рождество или Новый год, — он снова готов к бою, к большой трапезе в любой из праздничных дней.